Фото: x.com/BMVg_Bundeswehr/
В Германии продолжаются политические баталии по вопросу о восстановлении в стране обязательной военной службы. В красном углу ринга — министр обороны ФРГ Борис Писториус (СДПГ), грезящий о введении в Германии так называемой «шведской» модели призыва — условно-добровольной системы отбора наиболее подходящих кандидатов на прохождения военной службы путем обязательного анкетирования всех выпускников средних школ. В черном углу ринга — федеральный канцлер Фридрих Мерц (ХДС), выражающий обоснованные сомнения в том, что планируемая Писториусом модель сможет привлечь достаточное количество личного состава для бундесвера.
«Я подозреваю, что одной добровольной службы будет недостаточно», — заявил на днях Мерц в эфире телеканала ARD.
Планы Писториуса предусматривают ежегодный набор десятков тысяч новобранцев сначала исключительно на добровольной основе. Обязательная военная служба будет введена только в том случае, если цели не будут достигнуты или этого потребует ситуация с безопасностью.
Спорным моментом здесь является то, что ХДС/ХСС хотели бы закрепить в законопроекте, совместно согласованном кабинетом министров, автоматический механизм, согласно которому военная служба, изначально являющаяся добровольной, становится обязательной, если в бундесвер записывается недостаточно добровольцев.
В настоящее время в Германии каждый год выпускается из школ порядка 350 000 молодых людей, которых можно было бы «забрить в солдаты». Однако далеко не все они будут отобраны и призваны в армию. Стены школ ежегодно покидает примерно столько же женщин, однако они не могут быть призваны в армию, согласно букве Основного закона ФРГ.
«Я выступаю за введение в Германии всеобщего обязательного года службы, но для этого также потребуется внести поправки в Основной закон», — заявил Мерц.
Наряду с Мерцем, лидер ХСС Маркус Зёдер в минувшие выходные также поставил под сомнение планируемый СДПГ проект закона. Баварский министр-президент вновь выступил с критикой законопроекта Писториуса, заявил о «волевом характере обязательной военной службы», призвал вернуться к традиционной модели призыва и предупредил, что во времена серьезных угроз Германии нужно «нечто большее, чем армия с анкетами».
СДПГ однако отвергает эту идею и очень сильно обижается на партнеров по коалиционному правительству за подобный подход.
«Мы в коалиции совместно договорились о четком пути: новая военная служба будет добровольной. И точка», — заявил генеральный секретарь СДПГ Тим Клюссендорф. По словам Клюссендорфа, повторение дебатов ослабляет доверие к политике и расстраивает молодежь.
Увы для немецкого гражданского общества, дебаты ХДС/ХСС и СДПГ вокруг модели призыва — не более чем политический театр. Судя по «желанию» немецкого населения служить в армии, резко контрастирующему с потребностями бундесвера, введение обязательного призыва — лишь вопрос времени.
Поэтому позиция ХДС/ХСС в данном вопросе несколько более реалистична: учитывая поджимающие сроки, пора закрывать политический театр со «шведской моделью», избавляться от иллюзий, что бундесвер сумеет набрать достаточное количество добровольцев, какие бы экономические и карьерные стимулы для них ни были созданы, и возвращать обязательную военную службу.
В СДПГ прекрасно понимают, что их оппоненты правы, однако партия, и так переживающая кризис доверия избирателей, категорически не желает дальнейшего падения электоральных рейтингов. Дело в том, что основа электоральной базы СДПГ — люди средних и старших возрастов, формально поддерживающие возвращение призывной системы, но которым, однако не грозит вручение мобилизационных предписаний.
Молодежь же, которой потенциально придется встать в строй, поддерживает СДПГ далеко столь охотно, как в лучшие для старейшей германской партии времена. Лишаться из-за щекотливого вопроса призыва голосов молодых людей, и так активно перебегающих к «левым», в планы социал-демократов явно не входит.
Поэтому Борис Писториус и его коллеги в данном вопросе предпочитают готовить общественное мнение к необходимости обязательного призыва исподволь, а не рубить с плеча.
Кажется, русские готовятся напасть на Германию. Но это не точно.
В настоящее время бундесверу требуется около 80 000 дополнительных действующих солдат. По расчетам натовских стратегов, Германии для противостояния нападению со стороны России необходимо 260 000 военнослужащих.
При этом, если верить социологическим опросам, в Германии сложилась парадоксальная ситуация: большинство поддерживает обязательную военную службу, но только 16% готовы взять в руки оружие, да и то лишь в случае непосредственного нападения на Германию внешнего врага.
Еще 22%, по их собственным оценкам, сделали бы это «скорее всего». Это контрастирует с явным большинством в 59%, которые «скорее всего, нет» или вообще не готовы это сделать.
Примечательно, что 61% респондентов выступает за введение обязательной военной службы, если в ближайшем будущем в бундесвер не будет набираться достаточное количество молодых людей на добровольной основе.
Однако сценарий возобновления обязательной военной службы встречает наибольшее сопротивление в той возрастной группе, которая, скорее всего, будет затронута этим механизмом: по данным опроса, 61% 18-29-летних отвергают этот вариант.
Служить не буду, но денег дам
По данным репрезентативного опроса Forsa, проведенного Redaktionsnetzwerk Deutschland, 67% немцев выступают за значительное увеличение расходов на оборону. 30% считают такое развитие событий ошибочным.
В 2026 году в проекте федерального бюджета на бундесвер предусмотрены €82,7 млрд — увеличение на +32% в сравнении с текущим финансовым годом. Таким образом, вместе с деньгами из специального фонда оборонный бюджет вырастет до €108 млрд.
Именно в этих цифрах кроется любопытный парадокс: немцы хотят вкладываться в армию и даже готовы поддерживать введение обязательно призыва, однако сами при этом служить не хотят.
Если спросить среднестатистического бюргера, поддерживает ли он милитаризацию Германии, тот — и цифры социологов здесь не врут — скорее ответит «да», учитывая «русскую угрозу», транслируемую пропагандой мейнстримных медиа, а также объективный факт того, что армия Германии слишком долго находилась на положении «нелюбимого дитя», финансируемого по остаточному принципу.
Однако если развернуть вопрос и спросить гражданина ФРГ, готов ли он отправиться воевать с русскими сам или отправить на Восточный фронт своих детей и внуков, бюргер в ужасе замашет руками.
Типичный ответ на подобный вопрос звучит так:
«Я и так поддерживаю правительство в его реформе бундесвера, ежемесячно выплачивая кучу налогов. Это мой вклад в повышение обороноспособности страны. Что же касается того, чтобы воевать — пусть этим занимаются профессионалы. Только пожалуйста, не впутывайте в это меня и мою семью».