В то время как политики обсуждают возвращение обязательной военной службы, немецкая молодежь демонстрирует противоречивое отношение к этой инициативе.
Последние данные исследования «Молодежь в Германии» (Jugend in Deutschland) раскрывают глубокий раскол в поколении, пережившем пандемию и наблюдающем войну в Европе.
После трех лет непрерывных потрясений — от ковидных ограничений до энергетического кризиса — 62% молодых людей в 2024 году заявили о чувстве «потери контроля над собственной жизнью».
«Сначала у нас отняли молодость локдаунами, теперь хотят забрать еще год», — приводит слова 19-летней студентки из Гамбурга руководитель исследования Симон Шнетцер.
Эксперимент в любекской Ernestinenschule наглядно показал раскол: лишь 3 из 80 старшеклассников встали на сторону обязательной воинской повинности. Их аргументы: «Кто защитит демократию, если не мы?» (Макс, 17 лет). Ему возражает Лена, 16 лет: «Не могу оправдать насилие, даже ради защиты».
Любопытный компромисс предложил 18-летний Йонас: «Я бы взял оружие только для защиты семьи, а не абстрактной страны».
Цифры говорят сами за себя:
лишь 2% молодежи готовы к добровольной службе в бундесвере (без изменений с 2022 г.)
12% поддерживают обязательный призыв (среди <18 лет — всего 7%)
35% согласны на срочную альтернативную службу.
«Молодежь хочет служить обществу, но на своих условиях», — поясняет Шнетцер.
Исследование выявило неожиданный тренд: девушки проявляют большую готовность к альтернативной службе (42% против 28% у юношей). 20-летняя София из Дрездена замечает: «Если уж служить — пусть это будет помощь в больницах, а не казармы».
Главное требование поколения Z — распределение ответственности:
- 78% настаивают на вовлечении старших возрастов
- 61% предлагают «обязательный социальный налог» вместо личной службы.
«Молодые не отказываются от ответственности, но отвергают «жертвенность по дате рождения», — резюмирует Шнетцер.
Пока дебаты продолжаются, ясно одно: решение о призыве, принятое без учета голоса молодежи, рискует столкнуться с беспрецедентным сопротивлением. Времена, когда «долг» воспринимался как нечто само собой разумеющееся, безвозвратно ушли.
Photo by picture alliance/dpa | Jan Woitas